[Фикшн]... Не бечено, впрочем как и всегда...

[Death-or-Glory]

Название: Просто жить...
Автор: Anaitel
Бета: пока гуляет, а мне надоело ждать!
Фендом: Наруто
Жанр: яой, романс
Пейринг: Итачи/Дейдара
Рейтинг: NC-17
Статус: закончен.
Дисклаймер: Ну, дорогой Кишимото, приступим! Как это вы тут ни при чем? А с чьими героями я химичу? Ах узнали? Э-э-эй! Вы куда? Нет, ну вы видели? Убежал, не попрощался, волосы на голове рвет и к черту посылает! Но героев оставил, оставил... *потирает руки* Эх, жаль, не мои.
Размещение: запрещаю, авторские права никто не отменял.
От автора: Аффтор неопытный и весь на эмоциях... Ммм...
Просьба: Бросайте тапки. Я их коллекционирую.

— Итачи.
Молчание пустой комнаты. Тихое шуршание занавесок. Скрип старых половиц где-то в доме. Шаги.
Как можно выразить шагами боль, одиночество, смертельную тяжесть тайны, страх — въевшийся, закостеневший страх, небывалую преданность принципам, стремление, желание. Или нежелание.
— И-та-чи…
Нежелание.
Он умел. Да, он умел. Умел сказать все, не говоря ничего. Или же не сказать ничего, при этом вылив на тебя столько информации, что вовек не разгребешься.
— И-та-чи…
Тик-так, тик-так… Сколько тебе еще осталось? День, два, неделю, месяц?
— И прочему, черт возьми, я узнаю об этом последним?!! — недовольная фраза была выкрикнута прямо в лицо одному из последних Учих. И нагло проигнорирована.
Вместо ответа Итачи прижал к себе разъяренного блондина и заткнул ему рот самым действенным способом. Поцелуем.
— Я пмф… — тушка любовника решила отстоять свои права. Не тут-то было. С бывшим АНБУ, а ныне преступником S-класса не особо поспоришь, даже если сам такой. Парня бесцеремонно приподняли и понесли к кровати.
— Ита…мф! — еще одна попытка с треском провалилась. Блондина уложили и накрыли сверху своим телом.
— Заткнись, Дейдара. — на мгновение прервав наглую расправу, отрезал черноглазый красавец.
— Нет, ты…
— Дейдара, если ты сейчас же не замолкнешь и не перестанешь брыкаться, я уйду спать к Кисаме. — спокойно изрек Учиха, наблюдая, как суживаются пресветлые очи его пока — но только пока! — несостоявшейся жертвы.
— Ты не посмеешь!
— Ум-гум. Вот поэтому перестань болтать и давай наконец займемся делом.
— Ах.. — подрывник выгнулся в умелых руках любовника. — Шаринганоглазая сволочь…
Но это были последние крохи сопротивления. Следующие были смыты волной требовательных, но нежных ласк.
Итачи неторопливо прошелся губами по мягкой линии скулы, языком провел по уху, прикусил мочку, слегка потянул, посасывая. Руки Учихи аккуратно оглаживали тело блондина, все еще скрытое одеждой.
Сегодня гений шарингана решил быть нарочито-медленным, спокойным. Ему хотелось не просто секса — ему хотелось стонов, просьб. Ему хотелось давать и получать. Дарить небывалое удовольствие.
Ему хотелось ответить на вопрос, который так и не прозвучал. На извечный вопрос «Почему?».
Учиха спустился ниже, к шее, руками закатывая кофту Дейдары и проводя ладонями по бокам, животу, ребрам, выше, оголяя розовые кружки сосков, касаясь легко, невесомо, только кончиками пальцев. В ответ судорожный вдох и сладкая дрожь. Провести губами вдоль ключицы. Назад. Целуя, легонько прикусывая, лишь самыми краешками зубов цепляя нежную кожу.
Черная кофта полетела в сторону.
Чуть приподняться, оглядывая открывшуюся картину: разметавшиеся по подушке белокурые волосы, закинутые за голову руки, тяжело опускающаяся и поднимающаяся грудная клетка. Почти незаметная сеточка белесых старых шрамов и печать четвертого рта на левой стороне груди. Над сердцем.
Шиноби. Сильный, несгибаемый и жестокий воин, ведущий себя обычно как капризный ребенок. Открытый, веселый, проказливый, грустный, задумчивый… разный. И, возможно, именно поэтому намного более взрослый, чем ты сам, вечно-холодный и равнодушный.
Дейдара, которому, конечно, очень льстило подобное внимание, все же решил его прервать. Он понял и принял желание брюнета быть сегодня ласково-медленным. Нежно обхватив Учиху за шею, он потяну его на себя. Раздвинул ноги, давая возможность любовнику прижаться ближе. Приблизив свои губы на расстояние нескольких миллиметров, блондин остановился. Подрывник чувствовал теплое дыхание, запах мяты и, почему-то, корицы. Итачи для него всегда пах корицей, а кожа еще имела привкус восточных пряностей. Он бы хотел ощущать этот вкус вечно. Но сейчас… сейчас Дейдара оставлял выбор дальнейших действий за партнером.
Поцелуй был почти невесом — дуновение ветра.
Итачи уже спускался ниже, заставляя парня дрожать и извиваться. Плечи, грудь, языком повторить контуры шрамов, ниже… На сосках Учиха задержался дольше: пощекотал пальцами, языком, поцеловал, чуть прикусил, вырывая из уст своей жертвы вскрик, втянул в рот…
Дей бился пойманной птицей.
«Кричи, малыш, кричи. Сегодня я отдам тебе все, что смогу, только попроси…»
Он умеет быть нежным. Он умеет быть ласковым. Он, возможно, умеет даже любить. Он, чьи руки сейчас пытают, порхая, словно бабочки, по изнывающему телу.
Штаны и белье полетели вслед за кофтой.
Секунда — сорвать одежду с себя — и прижаться к нему голой кожей, вбирая тепло, впиваясь в губы отчаянно, будто в последний раз, хоть ненадолго позволяя себе просто чувствовать.
«Чувства ранят…» — шальная мысль — «Плевать! Сейчас — плевать!»
Секунда, непроизвольная дрожь — и он движется дальше. Живот, впадинка пупка, внутренняя сторона бедра, обойдя пока требующий внимания орган, ниже — целовать все, всего! Нежная пытка. Ну же, сдавайся.
— Садист…И-итачи!
Легкая улыбка в ответ, самыми кончиками губ.
Учиха наконец решил уделить внимание непосредственно члену любовника. Коснулся кончиком языка головки, обвел вокруг, чуть прикусил и тут же зализал. Затем прошелся по всей длине, наслаждаясь стоном Дейдары. Усмехнувшись, он уверенным движением вобрал весь орган в рот, до упора, пока не коснулся носом кучерявых волосков и кожи живота.
Подрывник изогнулся, закинув голову и хватая руками простыни.
Итачи выпустил член партнера, напоследок коснувшись головки кончиком языка.
Секунда — окинуть взглядом раскинувшееся на подушках великолепие — и снова повторить то же самое. Так пока, наконец, не раздался жалобный всхлип. Тогда брюнет прекратил играть и принялся за дело всерьез, заставляя голубоглазого преступника стонать и извиваться, но не давая перехватить контроль.
— Итачии… — полувздох-полувсхлип.
— Да? — он спокоен, раздражающе спокоен, слегка-заинтересовано изогнута бровь. Только глаза, только глаза могут сейчас выдать его. Но никто не знает Учиху настолько, чтоб прочитать их выражение. Или он на это надеться.
— Посмотри на меня, Дейдара.
Синева невозможных глаз из-под приоткрытых век. Затуманенный неосмысленный взор. Страсть.
Итачи часто просил любовника смотреть на него. Он любил видеть медленно нарастающий огнь возбуждения, почти безумие удовольствия. Голубые обычно, в такие моменты радужки его блондина меняли цвет. Синий. Небесно-синий.
— Итачиии… Пожалуйста… — шепот на грани слышимости.
«А ведь я люблю его» — внезапно подумал брюнет. — «Люблю…»
Стена отчуждения от мира окончательно рухнула, смятая давно-очевидным, но непреклонно-отвергаемым.
Учиха поднялся и впился в губы подрывника яростным поцелуем. Не ожидавший такого, Дей тихо вскрикнул, но тут же расслабился — действия Итачи вдруг стали вновь мягкими и нежными.
— Итачи.. — молящие нотки в голосе партнера заставили брюнета вспомнить о своих прямых обязанностях.
— Оближи.
Два тонких аристократических пальца немедленно оказались в плену горячего рта, тут же были обернуты языком и обильно смочены. У черноволосого мужчины сбилось дыхание. Тактильные ощущения играли с ним свои игры. Глаза самовольно закрылись, голова опустилась, а возбуждение стало невыносимым. Поняв, что предварительные ласки несколько затянулись, он прервал увлекшегося Дейдару и вновь соединил их губы.
Итачи аккуратно раздвинул ягодицы любовника и ввел сразу два пальца. Блондин застонал и двинулся навстречу. Учиха осторожно готовил блондина, растягивая и надавливая, проникая глубже, чтоб легонько задевать простату. На что белокурый отвечал дрожью и громкими стонами.
— Итачи, хватит. Я сейчас…
— Кончай.
— Но… — он не договорил, выгнувшись от удовольствия, когда Итачи снова втянул в рот его член.
Всего нескольких умелых движений было достаточно, чтоб тело окончательно отказалось его слушать и забилось в оргазме, вырывая громкие крики из горла.
Учиха навис над обмякшим возлюбленным — да, именно так, он уверился в сем факте, когда чуть не кончил сам от одного звука срывающегося голоса.
Нежный поцелуй в глаза, нос, губы, изгиб челюсти, шею, ключицу...
Брюнет снова прошелся ласками по телу Дейдары, вызывая в нем возбуждение.
— Ита-чи… Не тяни…
— Попроси меня. — хрипло произнес Учиха. Он закинул ноги подрывника себе на плечи и придвинулся так, чтоб только касаться, дразня, своим членом тугого кольца мышц.
— Пожалуйста… — нетерпение в голосе и сдавленный стон.
— Что пожалуйста?
— Ита-чи!
— Попроси, Дейдара. Я хочу это услышать.
— Что услышать?
— Твое желание. — шепот на ухо. Блондин немного порозовел и повернул лицо партнера к себе, смотря в глаза. Черные колодцы — равнодушные, непроницаемые обычно — он увидел в них тепло, нежность и что-то еще, бесконечно глубокое и теплое. Он утонул и задохнулся. — Возьми меня. — почти неслышный вздох.
В ответ поцелуй и движение.
Боли не было. Они давно знали друг друга, давно были вместе. Но никогда так. Никогда еще не было этого сладко-щемящего чувства в душе. Раньше.
Они сливались, плавили свои тела в неторопливом ритме движений. Стук сердец — в унисон. Вместе. Ближе!
— Дейдара…
Итачи поднял любовника и усадил себе на колени, предоставляя двигаться самостоятельно, лишь чуть направляя руками на талии, придерживая, показывая, как будет приятнее.
Блондин громко застонал и обхватил плечи гения-нукенина. В таком положении получалось глубже, сильнее.
Учиха переложил одну руку на вздыбленную плоть голубоглазого мужчины. Начал поглаживать.
Стоны усилились.
— Итачи… — он с трудом перевел затуманенный расфокусированный взор на черные омуты учихских глаз. — я люблю тебя… — он хотел вновь откинуть голову назад, но тонкие пальцы не дали этого сделать, придержав за затылок и запутавшись в волосах.
— Смотри на меня, малыш. Я хочу видеть твои глаза.
Светлые волосы рассыпались, разлились пшеничным каскадом вокруг обращенных друг к другу лиц, причудливо смешались с локонами цвета воронова крыла.
Глаза в глаза. Дыхание к дыханию…
— Я люблю тебя, солнце.
Дей изогнулся и закричал, держась за брюнета как за последнюю опору в мире. Вместе с ним, почти одновременно, глухо застонал Итачи.


«Холодно. Черт! Дрыхнет и ухом не ведет! А может я…»
— Дей? Ты почему не спишь?
«… извелся весь? Или у меня живот болит? Да! Я же тоже человек! Я же…»
— Дей. Что случилось? — Итачи обнял блондина сзади, становясь рядом с ним у балконных перил. Рукой отвел золотистую прядку волос и невесомо поцеловал шею.
«… просто хочу знать…»
Дейдара судорожно вздохнул и обреченно опустил голову.
— Почему? — тихо прошептал он. Итачи заметил блеснувшую в лунном свете слезу. Нахмурился. Прижался крепче, уткнувшись носом в такую соблазнительную ямочку за ухом. Лизнул. И почувствовал как любовник вздрогнул и затрясся. Вовсе не радостно.
— Ну вот! Ты опять пытаешься избежать разговора со мной! Я что, по-твоему, игрушка, да?! Только для постели и гожусь?!! А о том, что я тоже человек, ты не думал?!!! — парень дернулся и попытался вырваться. Но Учиха мягко удержал подрывника, сетуя на его чувствительность и свою невнимательность.
— Тише, тише мой маленький. Я больше не буду, договорились? — ласково проговорил брюнет. — Спрашивай.
— Почему нельзя просто жить? — Дейдара повернулся лицом к гению генджутсу. Заглянул в глаза как-то обреченно, безнадежно. — Почему ты не можешь просто жить?
Итачи не нашелся, что ответить. Вместо этого он прижал тихо-всхлипывающего любовника к себе, склонив его голову на свое плечо, и медленно перебирал пряди длинных мягких волос.
Блондин уже перестал ожидать какого-либо ответа и собирался уйти, хлопнув дверью, как Учиха заговорил. Медленно и как-то по-особенному нежно:
— Сейчас я хочу жить, Дейдара. Ты даже не представляешь, насколько сильно я сейчас хочу просто жить.